Н.Колпий Бремя белого человека

 

Тот камень

  

But our lot crawls between dry ribs....

T.S.Eliot *

 

Душным вечером воскресным развалившись в старом кресле задремал я над страницей...

Книга была занятной, но имел место перебор по части имен собственных: Нага-Навен и Саид Юсуф-Али-Шо, Шераб Гьятцо и Банчен Богдо, Махендра Пратап и Агван-Ловсан-чжямцо... Встрепенувшись, я отложил книгу и включил телевизор.

В передаче, посвященной катастрофам , говорилось о двух трагедиях этого года - давка в Минске и обрушение козырька в Питере. В обоих случаях имело место поругание святынь. Толпа рок-болельщиков, собравшихся на месте, где некогда вероломно истребили целое войско, свистела в ответ на ближний колокольный звон. А на Сенной каких-нибудь тридцать лет назад сломали церковь. Ведущий со скорбным лицом был что-то очень похож на меня. Я вздрогнул и переключил канал.

"А его убили", - сказал с экрана известный характерный актер. Речь шла Шукшине. Потом другой характерный актер подтвердил: "Да, его убили. Впрыснули в каюту инфарктный газ". Зачитали отрывки из дневника третьего характерного актера: "Тебя не просто убили там, на теплоходе. Тебя подменили. Потом, в гробу, был не ты и хоронили мы не тебя...".

Я все-таки очнулся и ушел на НТВ.

Там по случаю годовщины смерти Высоцкого крутили известную запись для "Кинопанорамы". Бард бубнил некие промежуточные слова, затверженные им на концертах; в сочетании с крайней заезженностью записи все это выглядело ненатуральным. Но вот он запел: "... Нет алых роз и траурных лент И непохож на монумент Тот камень, что покой тебе подарил..." Эти камень почему-то доконал меняю. Не похож ведь! Показалось, что сейчас Высоцкий шарахнет гитарой об пол и закричит: "Меня тоже убили! И подменили! Это не я!".

Когда я судорожно набирал номер своего приятеля Н., телевизор был уже кем-то выключен. Дозвонился... выкрикивал в трубку: "Как это кому было нужно? А враги, а недруги? Да его могли в карты проиграть на икорных оргиях министерства культуры. А может, боялись, что от фильма о Разине разверзнутся сарматские могильники и огнедышащее войско... " В крайнем возбуждении, зажав трубку плечом, я листал выхваченную из шкафа книгу и цитировал: "...Иногда какой-нибудь дотошный турист спрашивал:

- А зачем скрывают настоящую могилу?

- Зачем ? - сардонически усмехался Потоцкий. - Вас интересует, зачем? Товарищи, гражданина интересует - зачем?

- Ах да, я понимаю, - лепетал турист..."

- А я не понимаю, - холодно резюмировал Н., - ты, что считаешь, что ничего такого нет и никогда не было, а, допустим, Кастанеда - просто удачливый беллетрист?

- Да я не то...

Разговор был скомкан. Я сник. Засыпая, вспоминал свое безмятежное детство. Утро позитивизма. Жюль Верн. Марк Твен. Честертон... Ихтиандр. Ариэль. Аэлита...

Я подскочил. Сердце бешено колотилось. Вспомнил рассказ Аэлиты. Какие-то узкоглазые учкуры. Всемирный потоп. Гибель Атлантиды. Массовый залет на Марс. И - ту самую книгу, с которой все началось, "... в ближайшие 120 лет, на земле произойдут глубочайшие катаклизмы... Подобные катастрофы, указывал Александр Васильевич, уже имели место в истории человечества, и он напоминал о печальной судьбе мифических континентов - Лемурии и Атлантиды...". Куда, куда деваться... Это выползало из всех темных углов, обволакивало и не отпускало.

Я порывисто курил, меряя шагами балкон. Из угла в угол. Там всего метра три. Вспомнил одну историю.

В середине семидесятых мой друг, тогда - первокурсник филфака впервые в жизни оказался в компании чрезвычайно продвинутой молодежи. Беседа при свечах. Кафка. Галич. Бердяев. Dark Side Of The Moon. Мой друг был этим пиршеством ошеломлен. И очарован. Там была девушка... В общем, они вышли на кухню. Как бы покурить...

И вот они сидели обнявшись. Она склонила голову к нему на плечо. Их губы неотвратимо сближались. В последний момент она едва слышно прошептала:

- Юра, а вы знаете, что астральное поле братских могил особенно притягивает летающие тарелки...

Юра этого не ожидал. Он то ли поперхнулся, то ли закашлялся...

В общем, до поцелуев дело не дошло. Во всяком случае - он так говорил.

 

 


*А мы к истлевшим ребрам льнем... (Т.С.Элиот, пер.А.Сергеева)